Вятские шлемоносцы

Вятка и пароходы… Эти два слова были особенно дороги сердцу моего деда Фёдора Колпакова (в честь его назвали и меня). Именно они подарили ему главную любовь всей жизни.

В 1931 году на пристани села Сорвижи Фёдор познакомился с Марией Вагановой. Она добиралась из посёлка Медведок в Котельнич на пароходе. Красавица Вятка соединила две их судьбы. Фёдор Зотович стал ухаживать за ней, а через некоторое время приехал на родину Марии знакомиться с её матерью.

Молодая семья обосновалась в посёлке Никольский Затон, в нескольких километрах от Мурыгино. Летом Фёдор трудился на судах Вятского речного пароходства кочегаром колёсных пароходов «Ялта» и «Тунгус». Зиму он проводил в посёлке, среди своей семьи, работая кочегаром в котельной ремонтной базы, которая долгое время существовала в Никольском Затоне. Вскоре сюда же перебралась и мать Марии Петровны – Пелагея Ивановна Ваганова со своим младшим сыном Иваном.

К лету 1941 года в семье Фёдора Колпакова росли уже трое детей, Мария Петровна была беременна четвёртым. Все их планы разрушила война.

Отчего-то не устаю, всякий раз с каким-то особенным трепетом рассказывать эту часть истории семьи. Фёдора Колпакова Родина позвала в ноябре 1941 года. Он уходил на фронт вместе с группой из 15 – 20 односельчан. Старшая дочь Валентина сохранила память того дня в самом начале ноября тяжёлого 1941-го. Под слёзы и причитания женщин и детей мужчины двинулись в свой путь. До железнодорожной станции Гирсово должны были идти несколько километров по берегу реки Вятки. Лишь ветви молодых берёз под напором мощных порывов ветра призывно махали в спины, бросая к ногам последнюю жёлтую листву.

Через некоторое время какая-то девчушка, призывно крича, догнала рассыпавшийся строй. Это была Валя Колпакова.

– Уходя, папа забыл дома свой нож, – выпалила она.

– За тобой пришла, Фёдор. Вот ты и вернёшься, – усмехнулся односельчанин деда Гриша Голомидов.

Мужчины скрылись из виду за поворотом реки, их жёны и матери начали ждать первых весточек от своих близких.

А 1 февраля 1942 года Медянским РВК Кировской области в Красную Армию был призван Иван Петрович Ваганов. Валентина Фёдоровна Журавлёва (Колпакова) помнит своего юного дядю весёлым розовощёким юношей, спокойным и добрым. Соседи помогли собрать ему небольшую котомочку, дали кто что мог. Мать с сестрой проводили его в Слободской. Пелагея Ивановна один раз съездила к сыну, повидала его ещё раз. Лишь одно письмо от сына получила она с фронта. Иван писал, что его назначили младшим командиром, присвоили воинское звание «младший сержант». «В подчинении у меня старики, – писал восемнадцатилетний командир артиллерийского расчёта, – идём по земле, кругом одни головёшки и обгорелые трубы». И в конце: «Буду жив – напишу, не буду – не напишу». Не написал…

Артиллерист, младший сержант Ваганов Иван Петрович пропал без вести в мае 1942 года. До конца своих дней Пелагея Ивановна бережно хранила небольшой портрет сына, и, кивая в его сторону, тихонько говорила: «Это Ваня меня сейчас кормит».

Фёдор Колпаков с передовой иногда присылал письма домой, а потом письма перестали приходить. Поздняя осень 1943 года. Валя Колпакова бегала с ребятами по крышам дровяных сараев, дровяников, играли в прятки. Видели, как со стороны Мурыгино в затон шла женщина-почтальон. И прямиком – в их квартиру в доме № 1. Молчаливо, полная скорби, она передала послание, которое в ту военную пору буквально холодило кровь.

– Папку убили! – пронеслось по комнате, где вокруг матери и бабушки сгрудились дети Фёдора Зотовича.

«Была и такая повестка. Знаешь, как мы ревели?! Как ревели, как ревели, а что делать-то! И четверо нас у мамы осталось», – вспоминала спустя годы Валентина Фёдоровна.

Потянулись тягостные дни и недели. Ранняя весна 1944 года. Мария Петровна к этому времени уже отдала в военкомат все документы, чтобы начали выплачивать пенсию за погибшего мужа.

В один из дней ребятня по своему обыкновению опять носилась по крышам дровяников. Мария Петровна в это время прибиралась в комнате, мыла полы. Детвора играла, и кто-то из них закричал Вале во весь голос:

– У тебя отец идёт!

– Как... идёт? У нас же похоронка на него есть? – остолбенела та.

Смотрит, а отец, действительно, вот он – идёт, единственный на свете и любимый – папка. Забинтованы голова и правая рука. Детвора гурьбой бросилась к Марии Петровне:

– Мама, папка идёт! – кричала ей Валя вне себя от радости.

– Вы что, ребёнки? – отвечала им Мария Петровна.

И тут отец заходит в комнату…

Нам, сегодняшним, невозможно представить себе эту радость. Не с чем сравнить радость возвращения близких, которые, казалось бы, уже навсегда вырваны из жизни крохотным лоскутком ненавистной сероватой бумаги.

Фёдор Зотович рассказывал потом, что был ранен в ноябре 1943 года во время прорыва из окружения. Тогда в бою погиб командир его полка майор Асадчий П.В. Несколько месяцев Фёдор Зотович пробыл в госпитале в городе Березники Пермской области. Из головы у него всех осколков так и не достали. На всю оставшуюся жизнь о войне напоминали ему шрамы на голове, да ещё медаль «За отвагу». Некоторое время он пробыл дома – поправлялся. А когда окреп, посвежел, вернулся в речной флот, в Вятское пароходство.

Но не всем односельчанам выпала такая радость. По сведениям интернет-портала «Родная Вятка», из числа уроженцев и призывников посёлка Никольский Затон на фронте погибли несколько человек. Вот они.

Тот самый Голомидов Григорий Иванович, что напророчил Фёдору вернуться с войны, пропал без вести в январе 1943-го.

Красноармеец Голомидов Николай Фёдорович 1922 года рождения был призван в Красную Армию ещё до войны, в феврале 1941 года. Он пропал без вести кровавым августом 1941 года.

Командир отделения 460-го стрелкового полка 100-й стрелковой дивизии младший сержант Седых Михаил Николаевич погиб 19 июля 1944 года.

Механик-водитель 267-й танковой бригады младший сержант Соловьёв Николай Михайлович погиб 30 апреля 1942 года.

Пулемётчик 42-й стрелковой дивизии ефрейтор Соловьёв Фёдор Тимофеевич погиб во время наступательных боев в сентябре 1943 года. За несколько дней до этого, 27 августа 1943 года, он был удостоен медали «За боевые заслуги».

Старший сержант Дрягин Михаил Петрович служил помощником техника роты связи 59-й отдельной стрелковой бригады. Он погиб с проводом в руках, восстанавливая обрыв связи, в боях по освобождению Северного Кавказа 9 марта 1943 года. Посмертно награждён орденом Отечественной войны второй степени.

Крохотный посёлок Николь-ский Затон за свободу страны за-платил очень высокую цену. Два десятка его жителей встали в строй её защитников, встали и не дрогнули. Семеро из них навсегда остались на полях сражений.

Низкий поклон. Светлая память.

Фёдор Колпаков